Файл Зена.
Автор -
Magnum.
«Помню, я тогда спросила «Может,
я ударю кого-нибудь или повалю наземь?»
«Нет-нет, - ответили мне - Только пройди
немного вперед и потом возвращайся». Это
было слишком просто».
Люси Лоулесс, о работе в сериале
«Секретные материалы».
«Меня зовут Зена, я - решаю проблемы».
Зена. «Чёрный волк».
Где-то здесь… была истина.
1.
США, наши дни.
Одинокая затянутая дымкой луна безмолвно парила над городом, на высотных башнях центральных районов повисли бледные лоскуты растерзанных ветром серых туч.
Улица, на одной стороне которой ещё высились монолиты офисных зданий, а на другой уже начиналась территория городского парка, в этот поздний час была практически пуста, лишь иногда её тишину нарушали редкие автомобили или ещё более редкие прохожие - городской парк в ночное время – это не самое безопасное место.
Говоря честно городской парк не был безопасным местом даже в дневное время и двое федеральных агентов, что уже не один час провели на этой улице знали об этом лучше многих.
Специальные агенты Джон Доггет и Моника Рэйс расположились в салоне серого «Шевроле» запаркованного так, чтобы иметь возможность наблюдать и за входом в парк, и за выходами из нескольких ближайших зданий. Но интересовали их не озирающиеся по сторонам личности болезненного вида, и не группы темнокожих парней играющих мускулами под просторной очень удобной в драке одеждой.
Джона Доггета и Моника Рэйс, сменивших в отделе «Секретных материалов» агентов Малдера и Скалли, интересовало совершенно другое, явление малопонятное и пока плохо поддающееся объяснению, явление даже в самом существовании которого никто не был уверен. Однако отдел «Секретных материалов» и занимался в основном тем, в чём никто не мог быть уверен.
Начав однажды расследовать подобные случаи очень трудно остановиться, в этом Джон Доггет убедился намного раньше чем Моника. Его пригласили в этот отдел в общем-то случайно, как говорил сам Доггет, - Просто я неплохо стреляю. Но прошло некоторое время и Джон стал чаще доверять тому, в чём принято сомневаться и наоборот - сомневаться в том, чему принято доверять. Теперь он замечал, что подобные перемены происходили и с Моникой.
- Как насчёт сэндвича, Джон? – из-за пряди тёмных волос Моника подмигнула напарнику и открыла контейнер с аккуратно уложенным запасом сэндвичей, наполнив салон запахами хлеба и кухни, - По-моему, самое время перекусить.
- Согласен, - её коллега с удовольствием потянул носом, и обычное для него сосредоточенное выражение лица вдруг сменилось улыбкой. Перегнувшись через спинку, Джон достал с заднего сиденья термос и наполнил два пластиковых стаканчика кофе.
- Никак не пойму, зачем мы всё-таки здесь? – в очередной раз удивилась вслух Моника, когда с сэндвичем было покончено, - Это работа скорее для психиатров, чем для ФБР.
- А мне казалось, - рассмеялся Доггет, - что из нас двоих – скептик, это я. Он немного подумал и взял ещё один сэндвич, одобрив их вслух, - Неплохо.
- Не уходи от темы, - напомнила Моника.
- Говорить, за едой о делах – вредно для желудка.
Но Рэйс не обратила внимания на это предупреждение и продолжила.
- Знаешь Джон, мне кажется, руководство просто ищет повод, для того чтобы закрыть «Секретные материалы». Они подсовывают нам или совершенно бессмысленные или совершенно безнадёжные расследования.
Наш отдел для всех как кость в горле.
- Возможно.
- Возможно? – Моника повторила слова напарника, уже с иронической интонацией.
- Несколько сильно напуганных людей видели здесь нечто что-то, но никто из них даже не может толком это что-то описать. И вот уже федеральные агенты тратят деньги налогоплательщиков на бензин, не говоря о литрах кофе и горах сэндвичей съеденных нами в ожидании появления этого чего-то.
Она усмехнулась.
- Возможно, - продолжил Джон, хотя воспоминание о существовании руководства безусловно отрицательно сказывалось на усвоении им сэндвича, - заместитель директора Скиннер действительно им подыгрывает и поэтому нам поручают подобные расследования, возможно наоборот он ищет возможность сохранить отдел.
На чьей он стороне, я по-прежнему не уверен.
- Ладно, - Моника поёрзала на сиденье, устраиваясь удобнее, - это всё же лучше чем составлять отчёты в офисе, по крайней мере, подальше от руководства, их дорогих костюмов и самодовольства.
Напарник молча кивнул, выражая своё согласие.
Неподалёку возникло движение. Двое темнокожих парней вылезли из остановившегося автомобиля, обменялись несколькими словами, похлопали друг друга по плечу и расстались. Один из них забрался обратно в автомобиль, тут же сорвавшийся с места и проехавший рядом с «Шевроле» агентов, другой свернул в проулок между зданиями. Оба обратили внимание на незнакомый автомобиль с тёмными силуэтами в салоне, но Доггету и Рэйс это было безразлично, эти двое вряд ли могли их чем-то заинтересовать.
Часы на приборной панели минута за минутой убавляли время остававшееся до рассвета.
- Джон, как получилось, что ты стал агентом? Хотел изменить мир?
- Нет, а ты хотела?
- Возможно, ну хотя бы немного, поэтому не полиция, а именно ФБР – «неприкасаемые». Смешно?
- Ты разочаровалась, - констатировал напарник.
- Да, - грустно согласилась Моника, - мы только деталь в большом механизме, послушная деталь, от которой почти ничего не зависит, и которую легко заменить. И чаще всего мы даже не имеем представления о результате собственных действий.
Доггет пожал плечами, - Мы просто зарабатываем себе на хлеб.
Он собрался сделать глоток кофе, но не успел, крик, не просто крик, а вопль громкий, неожиданный, полный животного страха, отчётливо слышный даже в салоне автомобиля с едва приоткрытыми окнами, прервал разговор. Вопль разнёсся по улице не в силах хоть немного потревожить покой пустых офисов и стих, рассеянный ветвями парковых деревьев.
Доггет и Рэйс переглянулись.
-Возможно сегодня наше занятие не такое уж бессмысленное - мрачно пошутил Джон.
Хрустнул пластик сминаемого стаканчика с остатками кофе, синхронно хлопнули дверцы автомобиля, агенты в тёмных куртках с искрящимися в лунном свете буквами аббревиатуры бюро, чуть пригнув головы, поспешили на звук.
Возле переулка, в который несколькими минутами ранее свернул темнокожий парень, оба замерли, прижавшись спинами к шершавой стене здания. Тени близко стоящих домов не позволяли проникнуть сюда свету ни от луны, ни от уличных фонарей. В переулке царил мрак.
Днём это было самое, что ни на есть заурядное место, в меру тёмное, в меру грязное, но сейчас, когда свет луны посеребрил деревья в парке, а на земле появились их неровные бледные тени – оно казалось входом туда, откуда нет возврата. Таково волшебство ночи - она способна набросить покров таинственности на самые обыденные предметы.
- Я посмотрю, - Доггет кивнул Монике, которая и не подумала возражать, положил руку с оружием поверх другой, включил фонарь, выдохнул и нырнул за угол.
Здесь было темно и необыкновенно тихо, казалось, что тот единственный крик стих вечность тому назад. Луч мощного фонаря выхватывал из темноты то кусок кирпичной стены, то чешую асфальта под ногами, то свисающие со стен здания железные скелеты пожарных лестниц. Никаких признаков кого-то, кто мог бы кричать или чего-то, что могло напугать того, кто мог кричать. В общем - ничего. Только запах – отвратительный запах, вероятно, из расставленных вдоль стен, мусорных баков.
Джон Доггет сделал ещё несколько шагов вперёд, возникшее рядом движение он не увидел, а скорее почувствовал и, быстро развернувшись, направил в эту сторону фонарь и оружие.
Конечно, это был тот самый темнокожий, что предпочёл поездке на автомобиле пешую прогулку по ночному городу. Как же он изменился! Куда пропала самоуверенность хозяина улицы? Он был смертельно испуган – и это ещё слабо сказано, парень так старался слиться с кирпичной стеной, что мог сойти за граффити. Посеревшая кожа, расширенные глаза только один раз мигнувшие от яркого света, полный ужаса взгляд направленный куда-то за спину Джона, от парня разило страхом.
И Доггет мог бы поспорить, что это не он и его фонарь так напугали беднягу.
- Это вы кричали, сэр? – тихо и как можно мягче спросил Джон, - я агент Доггет, Федеральное бюро, - парень не отреагировал и его липкий страх начал медленно передаваться Джону, - Сэр?
Вместо ответа негр указал взглядом в темноту.
На то, чтобы определить дурачат его или предупреждают, агенту не хватило времени, он успел почувствовать колебание воздуха рядом с собой, усилившийся отвратительный запах и прикосновение к своёй одежде….
Рэйс ждала шагнувшего в темноту напарника, время для неё замедлило свой ход, сейчас время не текло, оно сочилось точно вода из не плотно закрытого крана.
Вначале из-за угла здания были слышны осторожные шаги Доггета, затем они стихли и ночь окружила Монику тишиной. Она попробовала развеселить себя мыслью, что это был крик пьяного бродяги неожиданно увидевшего собственное отражение в витрине, но не развеселилась.
Преговорное устройство молчало, шагов не было слышно, Моника подыскивала для себя более весёлую шутку.
Выстрел - в тишине ночи он прозвучал особенно громко, его звуку было тесно в узком пространстве между домами и он вырвался оттуда, на мгновение оглушив Монику.
- Джон? Джон ты в порядке? – в ответ из динамика раздался хриплый звук больше похожий на рычание.
- Всё, Джон - я иду,- Энн плотнее обхватила ладонью округлую рукоять «ЗИГ», ощутив его уверенную тяжесть, и шагнула вперёд.
Дальше всё произошло очень быстро.
Фонарь осветил лицо с вытаращенными глазами, тут же Моника почувствовала удар – человек, выскочивший ей на встречу сбил её с ног. Выбежавший из-за угла здания негр, столкнувшись с Рэйс, хотя и был тяжелее, тоже потерял равновесие и кубарем покатился по асфальту. Когда он остановился и попробовал встать на ноги первым, что он увидел, было направленное на него оружие Моники.
В таком ракурсе дульное отверстие выглядит очень, очень большим.
- Я любила эти брюки! – негромко, но с чувством произнесла агент, и на всякий случай добавила, - Не двигаться, ФБР.
Не двигаться? Что говорит эта женщина? Если бы она увидела то, что сейчас видел он, не стала бы говорить подобной ерунды. Напротив, нужно двигаться, двигаться быстро и как можно дальше отсюда! Но пистолет в её руках, рассерженный взгляд и упоминание испачканных при падении брюк – всё говорило о том, что появись хоть небольшой повод – она нажмёт на спуск.
Сзади чудовище, впереди пистолет – он не привык жаловаться, но это действительно был не самый удачный его день.
- Ну, объясните же ей, кто-нибудь! – мысленно воззвал негр, - Пока не поздно.
Может быть, леди думает, что это он схватил того другого парня? Чего ещё ждать от белой женщины?
Мольбы негра были услышаны, и объяснение пришло. Оно было столь явным, что Моника приняла его сразу без всяких возражений.
Из тесноты переулка вырвалась огромная тень, неся с собой отвратительный запах. Взмахнув тусклыми чёрными крыльями, она промчалась над головой агента Рэйс, попробовав набрать высоту, но мешал груз. Под чёрными крыльями существа точно мешок болталось тело агента Доггета.
Полная луна, парящая в ночном небе между клочьями серых туч, зависшая в воздухе на её фоне крылатая тень держащая человеческую фигуру – картина больше достойная горных склонов Трансильвании, чем городского парка.
Моника застыла. Негр, сжался в комок и забормотал сохранившиеся в его памяти обрывки молитв.
- Моника!
Голос напарника вывел Энн из оцепенения – Доггет был жив!
Решив, что темнокожий парень заметно уступает по степени опасности тому, что висело в воздухе, Энн вскинула оружие. Выстрелить она не решилась, боясь попасть в напарника.
За эти секунды Доггет сумел что-то сделать, и освободившись рухнул вниз.
Моника нажала на спуск, пистолет в её руках вздрогнул, звуки выстрелов разнеслись по пустынной улице. Существо взмахнуло крылями, что-то мягкое упало на её руки и лицо закрыв обзор. Когда дрожащей от избытка адреналина в крови рукой агент сорвала этот предмет, чудовища уже не было, оно растаяло в породившем его ночном мраке.
Не опуская оружие, Моника несколько секунд вглядывалась в ночь, пытаясь уловить какое-нибудь движение, но тщетно.
Во что вы стреляли агент Рэйс, в собственную галлюцинацию? Во что-то большое и страшное, с крыльями? Вы добавляли в кофе алкоголь, агент Рэйс?
Моника вспомнила о темнокожем парне, но того уже не было. Издалека послышался звук сирен патрульных автомобилей.
- Моника, этого… уже нет - произнёс Доггет с продавленной крыши их собственного автомобиля, - прячь пистолет и доставай жетон.
- Как ты? – поинтересовалась Рэйс у напарника.
- Жив, что уже не плохо, - он сполз при помощи Моники с крыши, привалился к дверце автомобиля и усмехнулся, - Тебе ещё нужна моя куртка?
Рэйс в недоумении взглянула на напарника, затем вспомнила о предмете упавшем на неё и закрывшем обзор – куртка Джона, и она всё ещё была у Моники в руке.
- Это существо зацепило её точно крюком, я упал вниз, когда смог выскользнуть из куртки.
- Держи, - она положила куртку на капот, на его сером фоне стали видны рваные отверстия в ткани.
- Неплохо, - пошутил Доггет, взглянув на дыры, - рад, что меня в ней уже не было.
Моника рассмеялась, - Ещё немного таких приключений, и я решу, что Скиннер вовсе не думает закрывать наш отдел.
2.
Греция - времена древних богов, воителей и королей.
Лес у подножия горы оказался более густым чем ожидали трое путников, которым предстояло его пересечь. Ветви деревьев растущих вдоль тропы то и дело цеплялись за одежду и снаряжение мешая двигаться, норовили хлестнуть по лицу.
- Может быть нам не стоит туда идти? Мне всё меньше и меньше нравиться эта идея, - высказался вслух один из путников, облачённый в латы с сияющей нагрудной пластиной в виде загадочного круга и редкий островерхий шлем. Воина звали Джоксер, и с его стороны это было смелым заявлением.
Оставшаяся часть отряда состояла из двух женщин.
Одну из них, светловолосую зеленоглазую любительницу прозы, поэзии и вообще всего, что можно записать чернилами на пергаменте звали Габриэль, и воин Джоксер отводил ей почётную роль своей спутницы, он даже как-то поведал ей об этом, чем укрепил свою репутацию человека честного и решительного. Почему?
Дело в том, что сама Габриэль так не считала и даже решительно возражала против такого определения, а будучи натурой пылкой возражала она не только на словах, но и на деле. Ещё у неё были два сая - те самые трезубцы, рукояти которых торчали из-за голенищ её сапог, и пользоваться этим оружием она умела куда лучше, чем Джоксер висевшим на его поясе широким мечом.
Но почему же Габриэль решила отказаться от завидной роли спутницы и бытописательницы воина по имени Джоксер и прозвищу Могучий?
Джоксер просто немного опоздал, к моменту их встречи с Габриэль, она уже была спутницей другого воина, а быть спутницей сразу двух человек не то, что сложно, а пожалуй невозможно – вдруг они решат двинуться в разных направлениях?
Этот воин, точнее воительница сейчас шла во главе их небольшого отряда, ведя в поводу свою лошадь.
Высокая, сильная и красивая темноволосая женщина в кожаных латах, с мечом в украшенных бирюзой ножнах. Женщина, чьё имя уже давно было известно многим не только в Греции, но даже в самых отдалённых провинциях Римской империи. В одних это имя вселяло ужас, другим давало надежду, у кого-то вызывало жгучую ненависть, у кого-то - восхищение.
Воительницу с голубыми точно бирюза на ножнах её меча глазами звали Зена, и она не напрасно слыла королевой среди тех, кто привык жить своим оружием.
Она и была некоронованной королевой воинов.
Понятно, что Габриэль не согласилась бы променять роль её спутницы ни на что, ну может быть кроме собственного столь же громкого имени.
Поэтому Габриэль оставалась спутницей Зены, а Джоксер стал спутником Габриэль, хотя и видел ситуацию совершенно иначе.
Лошадь кстати, звали Арго.
Сейчас королева воинов вела свою маленькую армию по тропе идущей вдоль подножия горы. Чем дальше уходили они от деревни, чем выше поднимались, тем беспокойнее становилось на душе у Джоксера.
И его можно было понять, какой толк быть героем посмертно? В лучшем случае можно рассчитывать на статую в центре селения, но даже она будет работы не знаменитости из Афин, а какого-нибудь местного мастера. Вероятно, не каждый даже сможет узнать в ней Джоксера, а с годами и вовсе забудут кто это, чем он прославился, и зачем вообще его статуя здесь стоит.
Когда очередная ветка зацепилась за его амуницию, Джоксер остановился и развернулся в обратном направлении, - Пожалуй, я всё же вернусь.
- Даже не думай, - возмущённая Габриэль пригрозила ему кулаком, - ты втянул нас в эту историю.
- Поздно Габриэль, я уже возвращаюсь, - воин сделал несколько шагов, но сразу же застрял в зарослях.
- Джоксер, - Зена остановилась и обернулась к остальным, - это не разумно, во-первых: Габриэль возражает, а ты застрял в ветвях.
- Ещё как возражаю! – сверкнув взглядом, подтвердила спутница королевы воинов.
- Во-вторых: ты не можешь оставить деревню без помощи, - продолжила Зена, - иначе потеряешь лицо.
- Потеряю, что совсем потеряю? – поняв высказывание буквально, Джоксер покосился на Габриэль и сильнее задёргался, стараясь поскорее выбраться из ветвей.
- Потеряешь лицо, - повторила Зена, - так говорят в Японии, если например кто-то струсил, и об этом стало известно.
- Подождите, - Джоксер наконец освободился из зарослей, - а кто здесь струсил и кому об этом может стать известно?
Воительница подождала, пока он полностью не выпутается, затем ответила, - Известно станет всем жителям деревни, от них жителям других деревень и городов, в общем - всей Греции.
- Тогда, - не удержалась от замечания Габриэль, - Джоксер Могучий наконец обретёт подобающую ему известность!
- Кто струсил? – продолжила воительница, не обратив внимания на замечание спутницы, - Этого я не знаю, надеюсь – никто, предприятие непростое и нам нужен каждый человек.
- Если так, я останусь, - согласился Джоксер и отряд продолжил путь по тропе.
Со стороны Джоксера, это был не слишком расчётливый но, безусловно, благородный выбор. Хотя в одном Габриэль была права, без его участия вряд ли бард и воительница оказались бы сейчас в этих горах.
Ещё несколько дней назад все они были в небольшом городке, стоящем на берегу Средиземного моря.
Габриэль воспользовавшись перерывом в нескончаемой череде приключений и подвигов Зены, решила пройти курс риторики и целыми днями под наставлением какого-то завёрнутого в тогу старика заметно облегчившего её кошелёк, старательно пыталась перекричать шум прибоя.
Королева воинов в ожидании подруги удила рыбу, упражнялась с мечом и шакрамом – своим излюбленным метательным оружием, способным в её руках нести невероятные разрушения. Вечерами она подбадривала осипшую от занятий Габриэль, искренне недоумевая, зачем платить кому-то за то, что можно делать самой и бесплатно – берег то большой!
Джоксер же днём помогал Зене, изображая противника, в основном поверженного или смело убегающего с поля боя, а вечером упражнялся сам, бросая игральные кости или рассказывая небылицы о никогда не совершённых им подвигах завсегдатаям таверны. Ладно, все великие герои с чего-то начинали.
В один из таких вечеров в таверну, где друзья остановились, зашли двое, они не были знатны или очень богаты – обычные зажиточные крестьяне, в пропылившейся за время пути одежде.
Проглотив предложенную хозяином заведения выпивку и договорившись о ночлеге, они устроились за одним из столов, неподалёку от того места, где Джоксер демонстрировал свой коронный бросок – должны были выпадать одни шестёрки, хотя получалось это нечасто.
Расплачиваясь, один из крестьян поинтересовался у трактирщика, не знает ли тот, где за умеренную плату можно нанять воина, для защиты деревни?
Трактирщик знал, такое уж у него ремесло. К тому же воин, о подвигах которого были наслышаны уже все постоянные клиенты таверны, оказался рядом.
Не прошло и пяти минут, как Джоксер с удовольствием повторял истории о собственных подвигах новым, оказавшимся неожиданно благодарными, слушателям. Крестьяне внимали раскрыв рты, ещё бы, всю дорогу от своей деревни до этой таверны они мечтали услышать что-то подобное.
Такое внимание вдохновило рассказчика, и путешественники услышали много новых подробностей остававшихся неизвестными для прочих слушателей. Крестьяне были в восторге, и Джоксеру сразу же поступило предложение быть нанятым их деревней, и он принял его так же легко как рассказал эти истории. Стороны ударили по рукам и двое крестьян довольные не зря прошедшим днём отправились спать, а защитник деревни почувствовав, что сегодня ему везёт решил ещё побросать кости.
Вернувшиеся с берега моря Зена и Габриэль были встречены сияющим Джоксером, который поспешил поделиться радостью с ними.
- Зена у меня две новости и обе хорошие! Привет Габриэль.
- Выкладывай, - воительница прищёлкнула пальцами, давая понять трактирщику, что она не прочь утолить жажду.
Габриэль не сказала ровно ничего, она уже вдоволь наговорилась с морскими волнами.
- Во-первых: я наконец выиграл! Во-вторых: нас наняли для помощи одной деревне.
Вторая часть была произнесена точно невзначай, но кубок королевы воинов замер на полпути.
- Наняли?
Габриэль, несмотря на усталость, тоже была потрясена новостями, она даже хотела спросить, сколько именно выиграл Джоксер, но не смогла.
- Ну, да! – воин кивнул Зене и с сочувствием посмотрев на делающую какие-то знаки руками Габриэль, посоветовал ей прополоскать горло.
- Иначе тебя почти не слышно, - пояснил он.
Спустя несколько минут воительница и бард были посвящены в недавние события. Джоксер должен был быть благодарен морскому прибою и упражнению на выносливость голоса, если бы не они, могучий воин был бы обречён, выслушать что обо всём случившемся думает светловолосый бард. А так, Габриэль ограничилась лишь тем, что выпучила глаза и открыла рот, не издав при этом ни звука.
Зена никогда не отличалась многословностью и поэтому, допив свой кубок и дослушав рассказ Джоксера, сказала только, - Нет.
- То есть как, нет? – недоумевал воин по прозвищу Могучий, - я уже обо всём договорился. Почему нет?
Воительница, прищурившись, изучала кружку в своей руке, - Джоксер, ты знаешь, что я не берусь за такую работу только ради денег, если им нужен воин по найму, пусть обращаются к Мелигеру – тому воину, что однажды нанимала родная деревня Габриэль.
Джоксер ничуть не смутился, напротив просиял от возможности лично прояснить что-то важное – С этим никаких проблем! Они же наняли, меня – Джоксера Могучего, вы только поможете мне.
- Наняли тебя? – медленно произнесла воительница, осмысливая только что услышанное.
- Меня – Джоксера по прозвищу Могучий – лучшего из воинов, которых можно нанять за деньги, - подтвердил довольный собой наёмник, - вы согласны помочь, или мне идти одному?
Конечно Джоксер, - Зена одним глотком допила свой эль и заботливо похлопала по плечу барда, которая как рыба на берегу беззвучно открывала и закрывала рот, - теперь мы точно не можем оставить эту деревню без помощи.
Они отправились утром, чтобы несколько дней спустя оказаться в этих горах, двигаясь вперёд по извивающейся словно змея тропе.
Продолжение следует....